Научный и Божественный сценарий
Итак, перед нами два теоретических сценария возникновения мира — Божественный и научный. К тому же мы располагаем реально действующей Вселенной в единственном экземпляре, со своим безальтернативным ходом эволюционного развития. Попытаемся разобраться, какой из двух сценариев наиболее полно отвечает результатам опытных наблюдений, унифицирует наше мышление и содержит наименьшее число логически независимых исходных начал. Комбинаторика из которых позволяет устанавливать взаимосвязь всего комплекса физических закономерностей, согласно которых реализуется жизнь мироздания.
Прежде всего, внимательно рассмотрим научную версию сотворения мира, по сценарию Большого взрыва. Вспомним происхождение этой теории. В свое время американский астроном Эрнст Хаббл, наблюдая в телескоп Вселенную, обнаружил красное смещение спектральных линий светового сигнала, исходящего от далеких галактик. Наиболее естественным образом регистрируемое красное смещение интерпретировалось, как доплеровское изменение светового сигнала, исходящего от быстро удаляющихся от нас (и вообще друг от друга) галактик. По мере наблюдения становилось все более убедительным, что закон разбеганий галактик во все стороны является универсальным и всеобщим, как будто происходит расширение всей Вселенной в целом. Другое важное открытие состояло в том, что разбегание галактик во все стороны происходит со скоростями, пропорциональными расстояниям до этих объектов. Сообразуясь с законами формальной логики, напрашивалось допущение, по которому некоторое время назад все вещество Вселенной было сосредоточено в ограниченной области космического пространства. Предположение оказалось плодотворным и наука устремилась к теории Большого взрыва.
Мы приводим историческую справку о формировании теории Большого взрыва только затем, чтобы продемонстрировать откровенно случайный характер ее возникновения. Ведь не было и в помине широкого поиска, и глубокого системного анализа, которые обязательно должны сопутствовать построению такого квазимасштабного обобщения, каким является теория сотворения мира. Задача на самом деле стояла предельно просто — требовалось умение объяснить неожиданно обнаруженное красное смещение спектральных линий далеких галактик. Решение этой вроде бы «одноходовой» задачи повлекло за собой вознакновение глобального сценария сотворения мира.
Справедливости ради, нельзя не вспомнить профессора петроградского университета Александра Фридмана, который еще до открытий Хаббла нашел нестационарные решения гравитационных уравнений общей теории относительности, тем самым указав на возможность существования нестационарной Вселенной. Однако непосредственного влияния на возникновение теории Большого взрыва, творчество Фридмана не оказало, в силу ряда причин.
Никто не станет оспаривать, что в природе заключена объективная взаимосвязь целого и его частей. Правильное распределение этих связей в состоянии предоставить известное обеспечение для успешного овладения внутренним содержанием интересующего нас предмета. Распространенной ошибкой в рассуждении относительно частей и целого является положение, когда частные признаки рассматриваются в качестве доминирующих аргументов, обуславливающих общие свойства исследуемых явлений. Когда, например, по цвету морской волны берутся комментировать историю возникновения Индийского океана. Такая методология не приемлема категорически и уж тем более, она не приемлема в условиях работы над конструированием исключительно квазимасштабного обобщения, которым является теоретическая модель Вселенной. Никак нельзя согласиться с объяснением смещения спектральных линий светового сигнала, исходящего от далеких галактик, с помощью предъявления новой теории сотворения мира. Что на самом деле, произошло в случае с Большим взрывом. От целого к частному, как говорится, «милости просим», но не наоборот.
К сожалению, все многосложное сооружение наших знаний о жизни Вселенной возводилось преимущественно этим порочным способом — от частного к целому. Поэтому мы постоянно приспосабливаем, бесконечно корректируем наши представления о жизни мироздания под вновь обнаруживаемые частности. Мнимое единство воссоздаваемой нами физической картины мира на самом деле очень неустойчиво. Об этом свидетельствует многовековой опыт развития всего комплекса естествознания, с его нескончаемыми поправками и перестройками. Происходит это, прежде всего потому, что мы до сих пор не понимаем конечной цели самого процесса познания, длящегося несколько тысячелетий по принципу — от частного к общему. Да что там цели! Мы даже не уверены в правильности избранного курса, по которому развивается естествознание. Совсем не исключено, что все теоретические построения, с помощью которых мы ориентируемся в окружающем мире, не имеют к реальной действительности вовсе никакого отношения, а являются лишь продуктом нашего интеллектуального самовыражения.
В этом смысле священное Писание предоставляет в наше распоряжение уникальный шанс для построения оптимальной модели Вселенной, с соблюдением наиболее перспективной методологии следования от общего к частному. Книга «Бытие» сразу же разворачивает перед нами цельную картину возникновения мироздания в законченном виде. Для нас это единственная, беспрецедентная возможность, позволяющая востановить полноценную теоритеческую картину происхождения Вселенной на незыблемых, раз и навсегда положенных основаниях. Разумеется, наука не должна при этом становиться в «позу», она обязана уважительно вчитаться в пророка Моисея. Нельзя не учитывать время написания этой книги и, соответственно, уровень интеллектуального обеспечения потенциального читателя. И самое главное, необходимо попытаться подобрать адекватный физический эквивалент событиям, описанным в первых днях творения по книге «Бытие». Во всяком случае, пренебрегать такой уникальной возможностью мы не имеем права. Слишком уж высок, ни с чем не сопоставим авторитет священного Писания.
Возвращаясь к теории Большого взрыва, отметим, что применительно к приведенным выше четырем принципиальным установкам, в рамках которых теоретическая мысль способна материально атрибутировать категории «пространство» и «вещество», эта концепция явно примыкает к демокритовскому разделению мира на два первоначала: «материю-вещество» и «пространство-пустоту». Наиболее примитивная, античная философская установка незримо присутствует в сценарии вселенского взрыва. Научная версия прямо утверждает, что некоторое время назад все вещество Вселенной было сосредоточено в ограниченной области космического пространства и вдруг, в результате гигантского взрыва, разлетелось по пустоте в разные стороны. Спору нет, любая из четырех принципиальных установок, для возможной атрибутации основополагающих категорий мироздания, вправе претендовать на исключительное внимание при разработке теоретического сценария сотворения мира. В этом смысле они полностью равноправны. Однако установки, делящие мир на два первоначала, неминуемо упираются в роковые вопросы: Кто разделил? Зачем? Когда? Каким образом? Предположить, что мир всегда состоял из двух независимых первооснов, значит бесповоротно отказаться от идеи приведения основополагающих категорий мироздания к единой понятийной субстанции и, следовательно, навсегда отказаться от возможности построения единой теории поля.
И потом, откуда такая роскошь? Весь наш многовековой опыт свидетельствует об обратном. Мы буквально на каждом шагу сталкиваемся с предельной скупостью творца-природы. В этой связи, очень нерациональной представляется расточительная идея разделения мира на два первоначала. Тем более, что нет положительных причин, запрещающих приведение мироздания к единой материальной субстанции.
Из сопоставления накопленных данных следует, что в различных направлениях от Земли, в глубинах обозримого Космоса, галактики в равных по объему областях пространства распределены равномерно. К тому же в крупномасштабных измерениях скорости их разбегания по всем направлениям тоже оказываются одинаковыми и зависят только от расстояний до исследуемых объектов. Отсюда делается вывод о возможности считать поддающуюся наблюдению часть Вселенной однородной и изотропной, что в условиях взрывного происхождения мироздания представляется весьма неожиданным. Для того, чтобы выброшенный из эпицентра Большого взрыва осколочный материал распределился в космическом пространстве равномерно и изотропно, должна реализоваться очень специфическая организация начальных условий взрыва, трудно поддающаяся естественному объяснению.
Надо иметь в виду, что во всех разрабатываемых диспозициях Большого взрыва начальная стадия, этого события, очень сильно зависит от подбора специальных условий. Когда реализуется подгонка параметров с точностью, не имеющей аналогов нигде в физике. Складывается впечатление, будто провидение заботилось о приготовлении благоприятных условий для возникновения чуть ли не каждой элементарной частицы. А их только в видимой части мироздания, по нашим прикидкам, содержится около 1080 экземпляров.
Говоря о чрезвычайной точности подгонки параметров, на ранней стадии развития Вселенной, можно вспомнить «проблему космологической постоянной». Заключающуюся в фантастическом предположении, что начальная энергия вакуума должна быть отличной от нуля и «приготовлена» с точностью до 10 106. Такое требование предъявляет механизм компенсации возникающих позже скачков плотности вакуума, из-за фазовых переходов в калибровочных теориях большого объединения. В настоящем исследовании нет нужды, подробно расписывать весь механизм «набегания» этой не поддающейся осмыслению величины, мы лишь ограничимся констатацией самого факта ее существования.
Далее, можно привести загадку невероятной близости Вселенной на ранней стадии к трехмерной плоской (к=0). Эту загадку традиционно называют «проблемой плоскости». Обуславливается она тем обстоятельством, что для успешного развития мироздания, от момента взрыва до нынешнего состояния, необходима очень тонкая подгонка параметра О. — отношения средней плотности энергии во Вселенной к так называемой «критической плотности». Эйнштейновские уравнения, на которых основаны современные космологические модели, составлены таким образом, что от величины О. зависит, сменится ли расширение Вселенной сжатием или расширение, будет продолжаться бесконечно. Для того, чтобы мироздание развивалось по сценарию Большого взрыва и доживало, в соответствии с предсказаниями теории, до наших дней, подгонка параметра О. на ранней стадии должна быть не хуже, чем 10 -,э. Если это условие не будет соблюдено, то для замкнутой Вселенной расширение сменится сжатием за время близкое к иланковскому, а открытая Вселенная расширится столь стремительно, что не успеют образоваться значительные массы вещества. Мы не станем, за отсутствием надобности, расписывать полный расчет возникновения этой невероятно малой величины, отметим лишь факт ее существования.
Наличие в теории Большого взрыва фантастически малых величин, не имеющих аналогов нигде в физике, составляет содержание самой загадочной стороны этого события и заставляет опасаться, что здесь мы имеем дело со случаем арти-факта. В науке таких примеров превеликое множество, когда сначала появляется предвзятая идея, а потом уже, в угоду ей, подбираются соответствующие оправдательные аргументы. Причем, как правило, эти аргументы в силу надуманности общей идеи имеют чрезвычайный, нигде более не встречающийся характер. Обыкновенно сторонники теории «Большого взрыва» ссылаются на неординарность события, его исключительность и, следовательно, возможность введения некоторых «особенностей». Попросту говоря, начинают подбирать удобные для себя правила игры и на своих правилах раскладывают вселенский пасьянс. Хотя коренная проблема космологии состоит, как раз, в том, чтобы построить теоретическую модель, в которой Вселенная жила и развивалась бы до теперешнего своего состояния совершенно независимо от особенностей начальных условий, подчиняясь только фундаментальным законам физики.
Считается, что возможность продвижения, вспять по времени к началу жизни Вселенной (1=0), напрямую зависит от наших знаний в области взаимодействия элементарных частиц при высоких плотностях и энергиях. Здесь космологические проблемы непосредственно смыкаются с физикой микромира. Не случайно все диспозиции сценариев Большого взрыва строятся примерно следующим образом: время т ~ 0,3 сек, температура Т ~ 3-10'° град, плотность Р ~ 107 г/см3 (считается, будто бы, начиная с плотности Р ~ 107 г/см3, нейтрино отрывается от нуклонов и практически доживает до наших дней). Познакомишься с такой лихой рекогносцировкой и невольно задумаешься, ну а дальше-то что? Уж коль скоро мы позволяем себе единым махом сгребать в общую кучу все вещество Вселенной и устраивать грандиознейший космический фейерверк, должны же мы после такого головокружительного полета фантазии точно знать, что пз себя представляют обыкновенные элементарные частицы, так сказать, примитивнейшие кусочки вещества. Однако, не тут-то было. Здесь, как раз, и начинаются самые большие трудности. Легко и беспечно рассуждать о том, что происходило со всей Вселенной миллиарды лет назад (как говорится — за давностью лет и отсутствием свидетелей), но гораздо труднее разобраться в том, что происходит на твоем письменном столе.
Говоря по совести, ни один ученый на сегодняшний день не в состоянии толково объяснить, что из себя представляет обыкновенный электрон. Каков его действительный физический антураж? Ведь нельзя же, в самом деле, отказывать электрону в реальности предметного оформления его самобытия. При таком беспомощном состоянии теоретической мысли, как говорится, в пределах собственной кожи, рассуждать ответственно о каких-то квазипроцессах, происходивших во Вселенной миллиарды лет назад, представляется весьма и весьма преждевременным. Конечно, можно и нужно разрабатывать различные сценарии сотворения мира, но при этом не следует утрачивать чувство меры. Разве позволительно говорить о режимах работы всего вещества Вселенной, сосредоточенного в единую массу, если это не ведет к пониманию — что из себя представляют элементарные первокирничики этого грандиознейшего образования?
Самым крупным недочетом теории Большого взрыва является ее откровенная непродуктивность. Из этой теории никогда, ничего не выходило и не вытекало. Нельзя вспомнить буквально ни одной физической идеи, к которой наука пришла непосредственно благодаря этой концепции. Красное смещение спектральных линий далеких галактик было зарегистрировано до теории взрыва. Реликтовое излучение тоже было обнаружено совершенно неожиданным образом и совсем независимо от концепции Большого взрыва. Известная формула: «гора родила мышь», на поверку оказывается намного плодотворней, нежели предлагаемый наукой к рассмотрению сценарий возникновения мироздания. Глобальная теория, тем более призванная интерпретировать величайший акт «рождения мира», не может существовать как «вещь в себе» и «ради себя самой». Она обязана выходить на коренные проблемы современного естествознания и предлагать их решение.
В частности, было бы весьма убедительным, если бы принятая нами теория сотворения мира выходила на решение одного из самых универсальных и всеобъемлющих физических взаимодействий, которое называется «всемирным тяготением». Хотелось бы, чтобы научная концепция рождения мироздания содержала в себе идеи, с помощью которых можно было бы систематизировать разнообразные и подчас нестыку-ющиеся, между собой, сведения из области микромира — положим, корпускулярно-волповой дуализм. Разумеется, такая теория обязана способствовать преодолению острого понятийного кризиса, преследующего атрибутацпю основополагающих категорий мироздания. Много чего еще хотелось бы «поиметь» от полноцепной теории сотворения мира. Гипотеза же, Большого взрыва не столько отвечает на наши вопросы, сколько активно помогает создавать их. Что в принципе неприемлемо для столь солидного космологического обобщения. В конечном итоге, неподъемная громада безответных вопросов, которые вырисовываются в связи с Большим взрывом, напрочь перечеркивает познавательную ценность интерпретации красного смещения светового сигнала далеких галактик через доплеровский эффект. Так всегда бывает, когда пытаются объяснять сложные или малопонятные вещи посредством аргументов еще более сложных или вонсе непонятных.
Между тем, как уже неоднократно отмечалось, в нашем распоряжении имеется сценарий, предложенный священным Писанием, который способен, при соответствующем физическом наполнении, дать максимально непротиворечивую и главное плодотворную картину сотворения мира. Из которой естественным образом будут продуцироваться перспективные идеи, позволяющие решать насущные проблемы современного естествознания. В данном контексте мы, естественно, имеем в виду события первых дней творения, описанные Моисеем в книге «Бытие». Когда Бог создал землю и небо, как бы из ничего.
Применительно к четырем принципиальным установочным формулировкам для возможной материальной атрибутации категорий «пространство» и «вещество», библейская версия сотворения мира наиболее аккуратно согласуется с четвертым вариантом, из рассмотренного выше набора теоретически допустимых установок. Согласно последнего, пространство и материальные объекты вещества выступают в нем, как производные от единого материального субъекта. Как различные модификации маточного пространства Вселенной, которое способно принимать всевозможно качественно-своеобразные формы, в зависимости от особенностей существующих физических условий и режимов его функционирования.
Объективный масштаб взаимодействия человека с внешним миром и многовековой практический опыт, прочно закрепили в нашем сознании разделение мира на «пустоту» и «вещество». Для того, чтобы согласовать наше восприятие окружающего мира с четвертой установочной формулировкой, необходимо предпринять некоторое умозрительное усилие и попытаться представить все многообразие внешнего мира, как проявление различных физических состояний абсолютного маточного пространства Вселенной. Проиллюстрируем это положение.
Вообразите себе какую-либо однородную физическую среду, пусть ею будет обыкновенная вода и пусть в этой среде покоится ледяной шар, размером с футбольный мяч. Вода, в нашем представлении, будет играть роль пространства, а ледяной шар — роль вещества. По своему материальному содержанию ледяной шар является качественно-своеобразной формой локальной области среды, в которой он существует. Как вода, так и лед являются обычными молекулами воды. Лишь разница их температурно-энергетических уровней, то есть качественно-своеобразное состояние молекул Н,0, позволяет нам четко разделять эти две формы материальных образований. Вот, собственно, наглядная модель, иллюстрирующая характер взаимоотношений между пространством и веществом, согласно четвертой принципиальной установки для возможной материальной атрибутации основополагающих категорий мироздания. Эта модель, как нельзя более полно, удовлетворяет условиям реализации библейской версии сотворения мира. Согласно которой предусматривается спонтанная возможность возникновения вещества из маточного пространства, без привлечения дополнительных материальных средств.
Если бы нам довелось заново подбирать названия для основополагающих категорий мироздания, в соответствии с требованиями четвертой установочной формулировки, было бы целесообразным оставить за абсолютным маточным пространством Вселенной традиционное определение «пространство». При этом следовало бы отметить, что физическое состояние маточного пространства принимается за нулевую нормаль. Тогда все другие состояния маточного пространства, являющиеся отклонением от этой нулевой нормали, должны называться «контрстранство» и объединять в себе проявленный материальный мир в виде «поля», «вещества» и «времени». Однако мы, разумеется, будем придерживаться исторически сложившихся названий для основополагающих категорий, имея ввиду, что все они являются выражением различных состояний маточной материи абсолютного пространства Вселенной.
Исключительно важным, ничем незаменимым достоинством четвертой установочной формулировки, рассматривающей пространство п вещество, как производные от единой маточной материи, является ее максимальная склонность к эволюции. Эта установка предполагает объективную возможность самовозникновения массивных материальных объектов вещества непосредственно из пространственного субстрата. Вещество, в таком случае, может появляться в любой области пространства и уходить в небытие достаточно спокойным и доступным нашему пониманию образом, сродни образованию и таянию льда. И тогда незачем выдумывать шумные иллюминации по типу Большого взрыва. Существенно, что в условиях четвертой принципиальной установки святое благо-вествование евангелиста Иоанна, открывающееся величественными стихами: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», приобретает гораздо более глубокий и плодотворный познавательный вес, нежели иные псевдонаучные умозаключения.
В самом деле, в стихах евангелиста Иоанна выражение «Слово» — оно же «Логос» — отмечено особенно возвышенным, ипостасным смыслом. Не случайно это ключевое библейское определение пишется с большой титры. В соответствии с четвертой принципиальной установкой, о возможной атрибутации категорий «пространство» и «вещество», возникновение вещества с помощью иромыслптельного «Слова» может быть интерпретировано, как широкомасштабная кристаллизация вещества из маточного материального пространства, по велению Высшей вселенской воли. Посланцами Высшей вселенской воли могут выступать затравочные «пдеи-крнсталлы», равно, как любая элементарная частица, обладающая массой покоя. Присутствие последней в концентрированном материальном пространстве будет выводить его из состояния равновесия и провоцировать начало реакции кристаллизации. Что, в свою очередь, должно приводить к образованию значительных масс вещества: в виде звезд, планет и целых галактических систем. Процесс кристаллизации вещества в концентрированных средах хорошо изучен и вполне доступен нашему пониманию.
Таким образом, у нас имеются все основания предполагать, что у истоков рождения нашей планеты действительно стояло «Слово» и сама эта идея — вполне достойна широкого научного внимания. Утверждение евангелиста Иоанна о том, что «В начале было Слово», разумеется, полностью соответствует Моисееву повествованию о первых днях творения мира усилиями Божественного промысла. Это творение, как известно, происходило по уставу еврейского слова «бара», означающего — делать из ничего. В самом акте творения, всего из ничего, лежит залог бесконечного многообразия форм существования Вселенной. Ибо обвеществленный исходный материал, с неизбежностью ограничивал бы диапазон проявления вещественного мира. В мироздании, построенному по богословскому сценарию, фактически отсутствуют какие-либо фиксированные формы существования материальных образований. В нем идет непрерывный процесс перехода пространства в вещество и, наоборот, обращение вещества в пространственную материю.
Вспомним модель Вселенной по сценарию Большого взрыва. При всей кажущейся динамичности он, на самом деле, предельно статичен. Единственной переменной величиной в нем, фигурирует расстояние между массами вещества. Основные же компоненты мироздания, то есть обвеществленная его составляющая, присутствуют в теории Большого взрыва в однажды заданных стационарных формах. Одним словом, это откровенно механистическая модель, с явным акцентом в сторону демокритовского разделения мира на два первоначала: материю-вещество и пространство-пустоту.
Научный оптимизм теории Большого взрыва основывается на уверенности, что природа представляет собой натурализованное исполнение некоторой логической схемы, поддающейся детерминированному осмыслению. Когда из состояния физической системы в какой-то момент времени следуют однозначным образом все другие ее состояния в будущем. Эта теория спроецировала на себя наиболее примитивную диалектику стандартного человеческого мышления, основанную на причинно-следственных взаимосвязях. Мы привыкли интерпретировать любые события, как неотвратимо необходимые и полностью подчиняющиеся закону причинно-следственных связей между явлениями. Будто одни они только и могут отражать объективные закономерности эволюции внешнего мира.
Между тем нам^доподлинно известно, что законы природы не являются причинными, а напротив, они носят преимущественно статистический характер. В окружающем нас физическом мире, идет непрерывное изменение вероятностей возможных состояний. Поэтому нет смысла и нет никакой надобности говорить о строгих причинно-следственных, однозначно определенных отношениях. На основании которых, сторонники теории Большого взрыва продвигаются к ранним стадиям жизни Вселенной.
На самом деле, нам вовсе и не обязательно знать, почему в какой-либо области космического пространства может возникнуть неустойчивое состояние маточной материи и начнется широкомасштабная кристаллизация вещества. Для нас, гораздо важнее научиться понимать саму возможность возникновения вещества из маточной материи пространства. Которое постоянно балансирует на отметке вероятно возможного начала крупномасштабной кристаллизации вещества или, наоборот, обращение вещества в пространственную материю. Хотя для очень настойчивых атеистов и сторонников детерминизма можно привести утешительное допущение, что взаимопревращение между пространством и веществом происходит вследствие непрерывного перемещения галактических масс. При этом, срабатывает механизм зануления симметричного распределения масс вещества в космическом пространстве.
Возможность спонтанного самовозникновения вещества из маточной материи пространства позволяет, как нам представляется, найти согласие между библейской и научной версией сотворения мира. Это во-первых. Во-вторых, приведение пространства и вещества к единой материальной субстанции, позволяет вывести естествознание из сложного понятийного кризиса, приследующего атрибутацию основопологающих категорий мироздания. И главное, у нас, наконец, открывается перспектива, позволяющая приступить к построению универсальной, квантово-релятивисткой теории относительно движения, на основе обнавленного, фундаментального, понятийного арсенала.
Борис Дмитриев